— Клянусь папахой, или я умру, или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана — сухого творога — и пошел во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окруженный зубчатыми стенами, укрепленный бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа — дракона, разевающего свою страшную пасть. Портной смело подошел к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
— На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
— Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, — ответил, усмехаясь, портной. Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
— Вах!.. Хвалился ишак конем стать, да уши помешали! Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне? . .
— Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, — ответил портной. — Примерь мое одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придется тебе точно по мерке.
— Накро
— Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, — приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног. Но царь в один миг перевернул одеяло поперек, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
— Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора, — сказал царь. — Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей... Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
— Умный человек смеется после всех, — сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, пораженные дерзостью портного.
— Немедленно казните дерзкого, — крикнул царь.
— О царь, — остановил его портной, — одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твое царское слово дороже золота, крепче алмаза. Крик гнева застрял у царя в горле — он вспомнил старую поговорку: «Кто обманул сегодня — тому не поверят завтра». Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
— Ты прав, портной. Мое слово дороже золота, крепче алмаза. Я отдам тебе полцарства и царевну Рачию, но только в том случае, если ты поклянешься молчать о том, что ударил царя.
— О царь! — ответил портной. — Мне не нужно царства, и я не достоин даже глядеть на Рачию Огнеглазую. Выпусти из горных пещер несчастных рабов, и я уйду, отвешивая тебе низкие поклоны. Попав в капкан, лисица сама себе отгрызает лапу. Вместе с портным пришлось царю отпустить всех рабов, да еще пожелать им добра на дорогу.
