До середины января я прожила на окраине в районе Этимесгут. Здесь женщины почти не появляются с непокрытой головой, на них черные мешкообразные юбки и плащи, обувь на низком ходу, часто тапки. Вот у нас можно отличить двадцатипятилетнюю женщину от тридцатилетней, в Этимесгуте таких нюансов нет. Виден резкий скачок от девушки к женщине неопределенного возраста. Совсем другое — в центре Анкары, встречаются в хиджабах, молодые обаятельные женщины. Приятели мои, все выходцы из Центральной Азии, уезжали на учебу, а я в первые дни страшилась даже выйти на улицу. Для меня не предвещали ничего хорошего ни звуки намаза, ни Ататюрк, выглядывающий из окон магазинов... К тому же казах Алмаз предупредил меня: «Турки к нам относятся еще хуже, чем к русским. Хотя и зовут нас qazaqlarin turklar, казахскими турками. У них нет в языке разделения между «турком» и «тюрком». В первое время смотрели нас, как на китайцев или японцев. При случае пытаются обсчитать».
Каждый день я выходила прогуляться по району и замечала, что эти простые люди, которым очень далеко до среднего класса, живут в добротных домах, ярко облицованных; сдают старую технику, мебель старьевщику, постоянно подметают дворы и оставляют на своих заборах хлеб. Однажды мой друг увидел на дороге босую девочку лет восьми. Курдиянка она или турчанка – так ли это важно. Но нищих курдов в Анкаре полно, и ведут они себя так же назойливо, а порой агрессивно, как цыгане. Всех тюрков курды ненавидят, так же, как и самих турков.
Оставленный в пакетах мусор на дорогах – устойчивая примета Анкары, что ни говори, взрывов боятся. В центре города по вечерам в определенное время ходит мусоровоз, и если опоздал, то уже до завтра.
Говорят, что турки во многом разбогатели на армянских деньгах в Стамбульском банке. Но наворованное всегда легко сходит с рук. Его проедают и прожигают. Конечно, сто лет назад армянские земли и финансы осваивались стремительно, но сегодня вряд ли стоит упрекать турка в том, что он не умеет хозяйничать, а лишь стремится разжиться торгашеством.
Анкаринцев меньше 5 миллионов. Они преимущественно доброжелательны и отзывчивы, очень легко вступают в диалог. В музее вас сфотографирует охранник, не откажется немного поболтать от скуки и официант. Район Анкары — самый засушливый район в Турции. Пейзажи — малоплодородные степи. Но сам город представляется оазисом, хотя резко континентальный климат с холодной и снежной зимой и жарким сухим летом не способствует этому. Все зеленые насаждения в городе и вдоль трасс высажены людьми. Тут турки, как немцы, холят и лелеют каждое дерево. Однажды я разговорилась с пожилым господином, уткнувшимся в учебник английского. Оказалось, он — инженер и вот учит язык на пенсии. Турки давно выучили немецкий и теперь взялись за английский. Из Москвы я летела с такой семьей — дети между собой болтали на русском, давно осели в Москве, а папа разговаривал с дочерью лет девяти на английском. Согласно последнему исследованию, Турция попала на сорок третье место среди сорока четырех стран по уровню знания английского языка в турецком обществе. Этот факт может негативно влиять на конкурентоспособность турецкой экономики. Хуже турок английский знают только казахи. Несмотря на то что Турция является 16-й крупнейшей экономикой мира и влиятельным региональным участником международных отношений, страна отстает от Чили, Саудовской Аравии и Индии, когда дело доходит до знания английского языка в обществе.
В здешних университетах традиционно выходцы из Центральной, Юго-Восточной Азии, Африки. Теперь еще и из Косова. Многие студенты из Казахстана и Кыргызстана живут в так называемых «религиозных домах» — бесплатные кров и питание взамен послушания. Интересной встряской студенческой жизни Ближне восточного технического университета, открытого в Анкаре американцами еще в разгар холодной войны, служат регулярные митинги против Эрдогана. Тогда площадь перед въездом в университет наполняется демонстрантами, в руках которых не только камни, но и плакаты с изображением Карла Маркса и требованиями социальной справедливости. Студенты в Измире, например, пользуются транспортом бесплатно, здесь тоже этого хотят. Митингу ющих разгоняют «повзрослому» — слезоточивым газом и водой. Активистов увозят на допрос. Пострадавших разбирает разного рода «скорая помощь». Полицейских — своя, студентов — своя. Кстати, я както захотела посмотреть резиденцию премьер-министра, на что мне сказали: «Пристрелят». Я до сих пор не знаю, шутка это или правда.
Ассимилированных армян в Анкаре около тысячи. Нет организованной общины, они собираются каждое воскресение во французской католической церкви, где служба проходит на турецком языке. Здесь, в отличие от Стамбула, не знают армянского, не готовят армянских блюд. По признанию журналиста Агавни Арутюняна, изучавшего «армянский вопрос» в Анкаре, его собеседники однозначно утверждали, что как армяне они не имеют никаких проблем с другими жителями Анкары и жизнь их сложилась довольно хорошо.
…Однажды ко мне в фейсбук постучался человек с типичным турецким именем. Я удивилась, потому что контакт шел через одного армянина, который не только турок, но и тюрок не выносит. Когда я спросила, как это вообще может быть, что турок, господин Ылмас, является его «другом», Арман сказал, что он курд с армянскими корнями. И турок он если не ненавидит, то презирает. И тут я удивилась вновь… Все это напоминало жизнь евреев в мусульманской Испа нии. Но еврейское у них уходило в глубину, в подлинную веру, от которой они не отрекались.
