Окруженные конвоем люди сидели прямо на земле, изнывая от голода и жажды, и рассказывали, какие чудовищные пытки им пришлось пережить. Глядя на их изможденный, жуткий вид, жители Мардина понимают, что их ждет та же участь! Мне было трудно это читать, но в описаниях очевидцев много чувств и деталей, которые важны при работе над ролью. Я также просмотрела много фотографий того периода; каждый день вместе со своей героиней я понемногу приближалась к ее трагической судьбе. Мане «Озера Ван» и Ани — совершенно разные персонажи. У одной задача построить семью, приспособиться к новой жизни в далекой Америке, а у другой задача просто выжить, что ей, к несчастью, не удается.

— Как вам работалось над ролью в «Шраме»?

— В течение нескольких месяцев я изучала жизнь Ани до геноцида и во время него. В начале фильма мы видим ее мужа, детей, а потом вдруг находим ее в пустыне Рас-эль-Айн в совершенно неузнаваемом виде! Что случилось, где ее сыновья, через какие мучения пришлось ей пройти? И я пережила вместе с ней все эти страдания. Во время съемок у меня было ощущение, что я попала в машину времени, которая перенесла нас всех на сто лет назад, и мне предоставлена возможность донести миру, что произошло! Работать с Фатихом было здорово. Он любит актеров, всегда готов к любой импровизации. Если ему предлагаешь что-то, чего нет в сценарии, но ему нравится, это обязательно попадет в фильм. Он дает свободу актерам, поскольку точно знает, чего не хочет, и работать в таких условиях — большая радость.

— Как режиссер настраивал актеров на игру?

— Мы долго беседовали с Фатихом до съемок, он очень хорошо чувствует и ориентирует актеров, умеет создавать теплую, душевную обстановку на площадке. Я помню свой первый съемочный день: это было в Иордании и мне надо было спеть колыбельную в небольшом эпизоде — моя вторая роль в фильме. Несмотря на то что на площадке было триста человек, атмосфера была дружеской, почти домашней. Напротив меня сидели Симон Абгарян и Тахар Рахим, а рядом Фатих, и все мы были одной семьей.

— Что бы вы хотели сказать миру накануне 100-летия Геноцида?

— Я считаю, что тема армянского геноцида должна быть включена во все школьные программы. Дети должны знать историю, ибо это история не только армянского народа, но всего человечества! Сегодня есть еще страны, которые из политических соображений продолжают «сомневаться» в исторических фактах. Мы же хотим, чтобы этого больше не повторилось никогда, а для этого мы должны учить на уроках истории, какая это великая трагедия — геноцид, сколько она унесла жизней и искалечила судеб и какой оставила разрушительный след! Может, тогда наш голос будет услышан?!