21 октября 1968 года Аракси стала членом семьи великого художника Мартироса Сарьяна.

О годах, прожитых под кровом этого дома, г-жа Аракси вспоминает с радостью и благоговением. Здесь она оказалась окружена особым, присущим истинным людям искусства благородным биополем, и сама с величайшей ответственностью относилась к каждой своей обязанности в этом доме. «И самая главная обязанность,- вспоминает она,- заключалась в том, чтобы не уронить честь их почетной фамилии. Не зря поэт Саркис Сарьян, старший сын Мартироса Сарьяна, часто повторял: «Тяжела ты, шапкаМономаха!» То есть дети в этой семье были воспитаны так (и это, по моему мнению, величайшая заслуга родителей), что они никогда не использовали имя отца в личных целях, но ответственно и достойно несли это имя».

Красноречивым подтверждением ее слов может служить решение самого Газароса: в 1941 году, окончив композиторское отделение Музыкального училища имени Гнесиных, он сразу же ушел на фронт, хотя через влиятельных знакомых своего отца вполне мог бы остаться дома. Потом он написал отцу с фронта: я пошел на войну, чтобы ты мог творить. И хотя отцовское сердце было полно тревоги и страха за судьбу сына, великий художник не стал препятствовать ему, хотя достаточно было одного телефонного звонка, чтобы сын вернулся с фронта. Но Мартирос Сарьян считал, что его сын ничем не лучше, но и не хуже других и должен исполнить свой долг перед Родиной.

С той же ответственностью и высоким сознанием сыновнего долга Газарос Сарьян до самой кончины своего отца трогательно заботился о нем, делая все, чтобы ничто не отвлекало художника от творчества, никакая забота не коснулась его. Он даже овладел некоторыми медицинскими навыками, потому что отец был уже стар и каждую секунду могла возникнуть необходимость оказать ему первую помощь. И, думается, не случайно Мартирос Сарьян большую часть своих шедевров создал в последние десятилетия своей жизни.

Отец всегда оставался для Газароса мудрым учителем, у которого он учился всю жизнь и которому пытался подражать во многом. Как и отец, Газарос никогда не отчаивался и всегда окружал любовью и душевной теплотой тех людей, с которыми ему доводилось общаться. И эта любовь заставляла его жить нуждами и заботами простых людей. Как работников, так и студентов консерватории он знал по именам и фамилиям каждого, знал, у кого какие трудности. В семье Сарьянов вообще с большим уважением относились к человеку работящему. Г-жа Сарьян вспоминает, что как-то после обеда ее муж снова собрался в консерваторию, хотя рабочий день давно закончился,- такое случалось довольно часто. А когда она спросила, куда он, ответил: «Стекло в двери разбили, сторож, наверное, мерзнуть будет, пойду вставлю…»

Газарос (Лазарь) Сарьян и его супруга Аракси Сарьян

«Он был для меня необыкновенным мужем, таким заботливым, что большего женщине, наверное, и не надо,- с откровенной гордостью рассказывает г-жа Аракси.- Каждый раз, поев, говорил: спасибо, с какой любовью ты приготовила все это! Я знала и понимала его заботы и не требовала излишнего или формального внимания к себе. Я и мой муж прожили вместе тридцать лет, и прожили, как в сказке...»

Любовь супругов Сарьян тоже была не совсем обычной. Аракси - вторая жена Газароса. Первой была его однополчанка, с которой он к тому времени развелся. Все произошло в 1960-м, когда Газарос Сарьян был назначен ректором консерватории и уже вскоре знал всех ее студентов. Аракси не была исключением - их знакомство ограничивалось простыми взаимоотношениями преподаватель-студент. И все же именно этой девушке было суждено рука об руку пройти по жизни с этим незаурядным человеком и талантливым композитором. Как-то раз она случайно услышала, что ректор якобы собирается жениться на ней. «Мне было так неловко, мне казалось, что все думают, будто это я напрашиваюсь ему в жены…»,- признается г-жа Аракси. Через некоторое время слухи эти затихли. Но однажды Аракси, оказавшись наедине с Газаросом Сарьяном, получила от него предложение руки и сердца. «Газарос очень спокойно спросил меня, знаю ли я, что в городе распространились слухи о том, что он хочет жениться на мне. Я не стала кокетничать и ответила, что никакого повода для этого не давала и вообще чувствую себя неловко. А он устремил на меня свой ласковый взгляд и сказал, что это неплохая идея, надо только утрясти кое-что».

Спустя месяц-полтора, 21 октября, Газарос ввел Аракси в семью Сарьянов. До женитьбы далеко уже не юный Газарос спросил девушку, не смущает ли ее разница в возрасте - все-таки 17 лет! Аракси ответила: единственное, о чем она не думала - так это о возрасте. Это обрадовало композитора: значит, он сумел сохранить в себе юношескую бодрость и жизнерадостность. Таким он оставался до самого конца жизни - молодым душой и телом, всегда исполненным свежих и новых идей. Несмотря на вечную занятость, он по утрам всегда совершал пробежку, а потом работал в своем саду и всегда полушутя, полусерьезно говорил жене: я должен заниматься либо двором, либо музыкой! Впрочем, Аракси делала все, чтобы он не отвлекался от музыки. Она была для него и заботливой супругой, и другом, и секретаршей, и Газарос высоко ценил эту преданность жены. «Его благодарность придавала мне сил,- говорит г-жа Аракси.- Все говорили: Аракси работает за десятерых, а я думала, что готова работать и больше, лишь бы он удовлетворил свою внутреннюю потребность в творчестве».

А ведь и сама Аракси была талантливым музыкантом и могла достичь немалых успехов на этом поприще. Ее отцом был один из основателей ленинаканского театра, народный артист Армении Арцрун Арутюнян, мать работала учительницей в школе, и девочка росла в атмосфере искусства и высокой духовности. Может быть, именно поэтому Газарос выбрал ее хозяйкой своего дома и своего сердца. И не ошибся. «Меня порой спрашивают, почему я не защитила докторскую, а я отвечаю: произведения Газароса и есть моя докторская. В 1970-е он написал произведения, ставшие шедеврами армянского музыкального искусства. А если бы я засела за бумаги, то не смогла бы помочь ему явить на свет такие прекрасные произведения. Я постоянно уговаривала его вместо занятий всякими посторонними вещами писать музыку. Я была уверена, что если жена не будет целиком предана своему мужу, не пожертвует своими женскими капризами и стремлениями, не усмирит свои собственные амбиции, семья не будет прочной. Людям творческим нельзя мешать, им надо только помогать.

Эпи�