10 августа 2018 года в Москве на 100-м году жизни скончался крупнейший мастер советской и армянской скульптуры, народный художник СССР, Лауреат Государственной премии СССР, академик Российской академии художеств Николай Багратович Никогосян.

– В России слишком много серого, – утверждает Никогосян. – Есть художники, которые могут работать в сером колорите, а я – не могу...

В его полотнах – яркие восточные тона, колоритные лица женщин, включая портреты его жены, друга и верного личного секретаря Этери.

– Когда я рисую свой народ, я чувствую его пульс, сердце и душу, – признается Никогосян.

Николай Багратович реализовал множество проектов как в монументальной скульптуре, так и в живописи. Наиболее известные работы Никогосяна — монументальные скульптурные образы, включенные в архитектурный ансамбль на фасаде высотного здания на Кудринской площади в Москве (1948–1954); скульптурное оформление Дворца науки и культуры в Варшаве (1952–1955); мемориальный памятник погибшим воинам в родном селе Налбандян (1978); выразительные памятники М.Налбандяну (1965), Е.Чаренцу (1985) в Ереване и А.Исаакяну в Гюмри (1975).

Он был прекрасным рассказчиком. А истории об его общении с властями передаются из поколения в поколение. Кто, например, мог себе позволить сказать главному идеологу страны Советов Михаилу Суслову: «Я - скульптор, Плисецкая - балерина. А ты-то что здесь делаешь?»

Как-то в один из дней его рождения ему позвонила министр культуры Екатерина Фурцева и поздравила Николая Багратовича с присвоением звания народного художника СССР. Он ей спокойно возразил: «Дура… Я уже семь лет как народный». Впрочем, с тогдашним министром культуры Николая Багратовича связывали теплые отношения, и он считал ее неплохим человеком, хотя по интеллекту она «далеко от Луначарского». А когда Екатерина Фурцева покончила жизнь самоубийством, Никогосян оказался чуть ли не единственным представителем от академического искусства на ее опальных похоронах…

Потрясенный убийством Джона Кеннеди, Николай Багратович написал письмо его вдове Жаклин и предложил поставить ее мужу памятник, который он готов преподнести в дар ей и американскому народу. Разумеется, свою чистосердечную инициативу он забыл согласовать с высшим руководством страны. Жаклин в ответном письме скульптуру вежливо отказалась от его предложения, но пригласила его со своей выставкой в Штаты. И Никогосян оказался под пристальным «колпаком» КГБ, надолго лишившись возможности выезжать из СССР...

• Портрет супруги Этери Портрет супруги Этери
• 
• Николай и Этери Никогосян Николай и Этери Никогосян
• 
• Мастер и его муза Мастер и его муза
• 
• 
• 
•  

Его можно было цитировать и цитировать. Вот, его цитаты из разных интервью. Мысли вслух…

О творчестве

Творчество для меня является служением. Как монах посвящает себя всецело Богу, так и я служу искусству, а значит, прославляю Бога доступными мне способами. Но, служа, я самовыражаюсь, выражаю свои мысли, свои чувства… Когда художник делает скульптуру, он при жизни творит вечность…

О вдохновении

Чайковский когда-то сказал, что многие художники ждут свою Музу, но Муза – это редкий гость. Я не жду вдохновения, я работаю всегда, чтобы, когда оно пришло, был готов к встрече с нею: кисти оказались в руках, краски – на палитре, глина была достаточно размытой, резец наточен… для успешной охоты хорошее ружьё и верная собака должны быть всегда рядом…

О великих

Мне интересны люди, с которыми я когда-то был знаком, а сейчас они считаются классиками... Многих из них уже нет, но я мысленно продолжаю вести с ними диалог. Они были, как казалось тогда, обычными людьми, а сейчас воспринимаются титанами. Я до сих пор не достиг совершенства моих наставников. Я дружил со многими великими людьми. И до сих пор благодарен им за эту дружбу. Среди них физики, писатели, художники: Вильям Сароян, Паруйр Севак, Аветик Исаакян, Мартирос Сарьян. Я восхищался величайшими физиками – Ландау, Капица, Алиханян, Арцимович, Мандельштам. С ними даже сидишь по-другому, словно чувствуешь их силу… Сами себя они не считали гениями, но я-то об этом знал всегда. К великим я бы отнёс еще одного человека, возможно, недостаточно оцененного, но человека выдающегося – Вазгена Первого.

О стиле

Я не создаю стиль, стиль вырабатывается многими годами упорной работы. Когда я работаю – я не думаю о стиле, мне некогда об этом думать, иначе работа не получится. Во время работы я не общаюсь. Сегодня я мало слежу за современным искусством. И потом, я не оцениваю чужие работы, я делаю свои. Великий Пикассо сказал: «Все ищут, а я нахожу». Смотреть – это процесс, а видеть – это означает, что ты видишь и содержание предмета, и его ценность, и его характер. Когда я рисую свой народ, я чувствую его пульс, сердце и душу.

О женщинах

Для меня главное в человеке – полёт мысли. А какие женщины нравятся? Конечно, армянские! Но если серьёзно, в женщине важны внутренняя гармония, пластика, женственность, и всё это отражается в её внешности. И, конечно, цвет волос и национальность тут не при чём…

Несколько лет назад, о планах он говорил: «Мне кажется, передо мной уходит жизнь, скорей надо работать, держаться, не потерять время – в молодости мы много времени теряем зря. Сейчас я, можно сказать, работаю над собой, тренирую руку и карандаш, уголь…Я не могу сказать, какая моя работа является главной. Думаю, «главная» ещё впереди. Это, как горизонт, он манит и всегда недосягаем…»

P.S. Спустя сутки после смерти Николая Багратовича, не стало его музы, верной спутницы, любимой супруги Этери. Она ушла в мир иной вслед за ним...

«Собеседник Армении» выражает соболезнования родным и близким мастера.

Народный художник Армянской ССР, народный художник СССР, лауреат Государственной премии Союза ССР, действительный член Академии художеств России – это далеко не все титулы скульптора Николая Багратовича Никогосяна. В Москве в новой Третьяковке на Крымском валу открылась персональная выставка мастера, приуроченная к его 100-летию.